Хаома

Хаома, хаума (авест., от hav-, «выжимать»), в иранской мифологии обожествлённый галлюциногенный напиток, божество, персонифицирующее этот напиток, и растение, из которого он изготовлялся. Все три воплощения Хаома образуют несомненное единство. Культ Хаома восходит к древнеиранскому периоду, образ Хаома имеет точное соответствие с индийским Soma, см. Сома. Наиболее полные данные о Хаома содержатся в «Авесте», прежде всего в «Яште о X.» («Хом-Яшт», «Ясна» 9), следы Хаома обнаруживаются и в иных иранских традициях. Высказывается мнение, что, по крайней мере, часть скифов и сарматов почитала Хаома (ср. древнеперсидское свидетельство о саках, почитающих Хаома; осетинское название хмеля xum-oelloeg, из *hauma-aryaka-, «арийский Хаома», ср., возможно, рус. хмель). Несмотря на то что существует ряд гипотез о растении, из которого мог быть приготовлен напиток сома-хаома (кузьмичёва трава, конопля, гриб мухомор, ревень, эфедра и др.), ничего определённого о растении Хаома сказать нельзя. Другое название напитка Хаома в «Авесте» — мада (mada). Растёт Хаома в озере Ворукаша («Бундахишн», «Меног-и Храт»).
Торжественное жертвоприношение Хаома — ясна (жертва, ср. yajna в «Ригведе») гарантировало в зороастрийском ритуале бессмертие для верующих, а также устойчивость миропорядка в космосе и социуме. Ясна начиналась жертвоприношением быка, затем Хаома растирали и смешивали с молоком. Полученный напиток бессмертия посвящался Ахурамазде. Момент смешения сока Хаома с молоком символизировал чудесное явление в мир Заратуштры. С последней в мировой истории ясной, которую сотворят саошьянты, мир вернётся в изначальное совершенное состояние всеобщего бессмертия. Приготовление Хаома составляло часть ритуала и, как можно судить по косвенным данным, опиралось на миф о гибели божества Хаома, расчленённого другими богами, растёртого и употреблённого на приготовление божественного напитка, преодолевающего смерть [обычно эпитет Хаома «дураоша» толкуют как «отвращающий (преодолевающий) смерть» (в последнее время наметилась тенденция определять его исходное значение как «острый (резкий) на вкус»]. Один из галлюциногенных эффектов Хаома состоял в изменении (или даже «перевёрнутости») восприятия пространственно-временных и субъектно-объектных отношений. На мифологическом уровне этому могли соответствовать такие парадоксы, как одновременное нахождение Хаома на небе и на земле и особенно совмещение в Хаома ипостасей бога (в частности, Митры — носителя и стража мирового закона), жреца, приносящего ему жертву, и самой жертвы (напр., «Ясна» 9, 1-32). Вместе с тем Заратуштра обращается к Хаома и как к человеку («Ясна» 9, 1).
Хаома просит Заратуштру, чтобы тот выжал его попить («Ясна» 9, 2). Воздав хвалу Хаома, Заратуштра узнаёт у него, какую награду получили те, кто его выжал. Вивахванту, первым выжавшему Хаома, был дан сын Йима; у Атвйи родился сын Траэтаона, поразивший Ажи Дахаку; у Триты родились два сына: Урвахшая, судья, дающий законы, и Керсаспа, поразивший дракона Срувара; у Пурушаспы родился Заратуштра (4-13). Таким образом, вся древнеиранская священная история строится как результат последовательных выжимок Хаома.
Заратуштра восхваляет Хаома за то, что он, опьяняя, воодушевляет, дарует силу страсти, способность к обороне, здоровье, целительную силу, развитие, рост, мощь, распространяющуюся на всё тело, знание (17). Благодаря этим дарам Заратуштра побеждает «вражду всех враждебных дэвов и смертных, волшебников и волшебниц, кавайских и карапанских властителей, и (вражду) лживых и двуногих лжеучителей, и (вражду) двуногих волков и четвероногих» (18). Хаома характеризуется также как прекраснейший из всего материального мира (1), бледно-жёлтый (30), золотистого цвета и с гибкими побегами (16), хороший, прекрасно и правильно созданный, оказывающий приятное действие, врачующий, победоносный, творец (16), свободный в силу своей мощи (25), он препятствует смерти (7), побеждает вражду, ложь (17), лучше всего приготавливает путь для души, даёт силу упряжке лошадей в состязании, счастливых сыновей и исполненное верой потомство родителям, святость и знание прилежно занимающимся, супруга и попечителя девицам, долго остающимся незамужними (22-23). Хаома почитают как господина — властителя дома, общины, округа, страны (27-28) и просят устранить вражду недоброжелателей, покусительства рассерженных, отнять силу из ног, вырвать уши, разрушить дух у обладающих двумя преступлениями (28). Хаома призывают ударить оружием по телу жёлтого дракона, страшного и разбрызгивающего яд, грозящего гибелью верующим в мировой закон — ашу; ударить по телу могучего и кровожадного разбойника, лживого человека, того, кто разрушает жизнь другого, кто не помнит веры в ашу; ударить по телу женщины-колдуньи, вызывающей сладострастие (30-32). Хаома прогнал из своего царства Кересану, уничтожавшего всё, что растёт, и препятствовавшего изучению священных текстов (24). Хаома опоясался принесённым ему Маздой поясом, изготовленным духами, украшенным звёздами, и стал поддержкой и опорой священного слова и благой веры в Мазду (26). Популярность ритуалов, включающих Хаома, видимо, заставила Заратуштру ввести его в своё учение, Хаома был сделан творцом материальных благ вселенной, а его действия мотивированы появлением самого Заратуштры. Тем не менее есть основания полагать, что отдельные черты культа Хаома (в частности, кровавое жертвоприношение быка или лошади, учреждённое Йимой) не пользовались симпатией Заратуштры (ср. его резкий отказ от напитка Хаома в «Ясне» 32, 14). Этим можно объяснить постепенное вытеснение Хаома из пантеона. Культ Хаома не пережил древнеиранскую эпоху, лишь на иранской периферии (а иногда, видимо, и за её пределами, но там, где были сильны иранские влияния) сохранялись кое-где и в вырожденном виде его следы и само слово «Хаома». В настоящее время культ Хаома, изготавливаемого из эфедры, существует у персов и гебров.

Лит.: Стеблин-Каменский И. М., Флора иранской прародины, «Этимология 1972», М., 1974, с. 138-40; Modi J. J., Haoma in the Avesta, «Journal of the Anthropological Society of Bombay», 1904, No 7; Nyberg H. S., Die Religionen des alten Iran, Lpz., 1938, S. 83, f. 188-91, 244, 285-88; Zaehner R. C., The teachings of the Magi, L., [1965]; Bailey H. W., Dvara matinam, «Bulletin of the School of Oriental and African Studies», 1957, v. 20, p. 53-58; Воусe M., Haoma, priest of the sacrifice, «W. B. Henning Memorial Volume», L., 1970; Widengren G., Die Religionen Irans, Stuttg., [1965], S. 29, f. 34, 54, 66, 70, 108-09, 124, 127.

B. H. Топоров