Океан Мировой
Океан Мировой, в мифопоэтической традиции первозданные воды, из которых возникли земля и (шире) весь космос. Океан (Океан Мировой) выступает как стихия и заполняемое ею пространство, а также в различных олицетворённых формах (в облике божественных персонажей и связанных с хаосом чудовищ) и как некий абстрактный умозрительный принцип. Согласно типологически весьма архаичной концепции, Океан — одно из основных воплощений хаоса или даже сам хаос; Океан был «вначале», до творения, которое ограничило Океан во времени и в пространстве, но космосу (уже — земле) предстоит погибнуть в результате катаклизма от Океана, его вод (или от огня, ср. эсхатологическую концепцию в 2 Петр. 3, 5-7), и воды Океана снова станут единственной стихией — субстанцией в мире (ср. «Последний катаклизм» Ф. И. Тютчева: «Когда пробьёт последний час природы, Состав частей разрушится земных: Всё зримое опять покроют воды И божий лик изобразится в них»). Океан как пребывающее в хаотическом движении первовещество находится везде. Он безграничен, не упорядочен, не организован, опасен и ужасен, аморфен, безвиден (иногда отмечается его какофоничность, противопоставленная упорядоченному ритму моря). Во многих древнейших космогонических версиях Океан и хаос неотделимы друг от друга, равнозначны. В пределах этой концепции Океан остаётся вне космоса и после его возникновения. Однако его способность к порождению реализуется в появлении из Океана земли и т. п. и в нахождении в глубине Океана некоего мифологического существа, способствующего порождению или, наоборот, ревностно защищающего «старый» порядок и препятствующего началу цепи рождений из Океана. Согласно шумерской космогонии, вначале все мировое пространство было заполнено Океаном. Он не имел ни начала, ни конца, вероятно, он мыслился вечным. В его недрах таилась праматерь Намму, в чреве которой возникла космическая гора в виде полушария, в будущем ставшая землёй, а дуга из блестящего олова, опоясывающая полушарие по вертикали, позднее стала небом. Согласно вавилонской версии мифа творения, в бесконечном первозданном Океане не было ничего, кроме двух страшных чудовищ — праотца Апсу (см. Абзу) и праматери Тиамат. В древнеегипетской космогонии изначально существует Океан, персонифицируемый в образе Нуна. Из первозданного Океана Нуна создаёт сам себя также первозданный, изначальный, нерукотворный владыка Атум, затем творящий из Нуна небо, землю, змей и т. п. В историческую эпоху Океан, по представлениям египтян, помещавшийся под землёй, давал начало Нилу, порождению Нуна. В гераклеопольской версии мифа отмечается внутренняя связь Океана с хаосом. Для многих азиатских традиций, исходящих из идеи бесконечного и вечного первозданного Океана (или моря), характерен мотив сотворения земли небесным существом, спустившимся с неба и ставшим мешать воду Океана железной палицей, копьём и т. п., в результате возникает сгущение, дающее начало земле [ср. монгольскую версию подобного мифа творения или мифологическую схему происхождения островов Японии из грязной пены, поднятой при мешании вод Океана копьём божественного персонажа (см. Идзанаки и Идзанами)]. В мифологиях монгольских народов роль уплотнителя вод Океана выполняет ветер, создающий из них особую молочную субстанцию, становящуюся земной твердью; по представлениям калмыков, из такой молочной жидкости первоначального Океана (моря) со временем родились растения, животные, люди и боги. Эти версии обнаруживают связь с индийским мифом о пахтанье Океана (см. в статье Индуистская мифология). В этом мифе содержится мотив противоборства стихий воды и огня: от быстрого вращения загорается мутовка — гора Мандара, деревья и травы испускают свои соки в подсыхающий Океан. С этим мотивом перекликаются тунгусские версии мифа о творении земли небесным существом, которое с помощью огня иссушает часть первозданного Океана, отвоёвывая место для земли. Идея борьбы воды и огня в связи с темой Океана. получила развитие в разных традициях. Характерно также, что мифы о мировом Океане повсеместно сопровождаются мифами о сдерживании Океана., когда уже создана земля, и мифами о попытках Океана. вернуть себе безраздельное господство. Ср. китайские мифы о наличии гигантской впадины или ямы, определяющей направление вод Океана и забирающей излишки воды, или многочисленные сказания о потопе. Примечательно противопоставление двух типов мифов (напр., в Океании) — о земле, тонущей в Океане (ср. легенду о возникновении острова Пасхи, записанную на этом же острове), и об отступлении Океана или моря. В нганасанском мифе творения сначала вся земля сплошь покрыта водой, потом вода спадает и обнажает вершину шайтанского хребта Койка-моу, на которую падают два первых человека — мужчина и женщина. В полинезийском мифе творения (острова Туамоту) творец Тане, «Проливающий воды», сотворил мир в водах Пуне, владыки вод, и призвал свет, положивший начало творению земли.
Древнеиндийские представления об Океане содержат как типические, так и оригинальные мотивы. В гимне о сотворении мира (PB X 129) начало рисуется как отсутствие сущего и не сущего, воздушного пространства и неба над ним, смерти и бессмертия, дня и ночи, но наличие воды и беспорядочного движения. В этих водах извечного Океана заключалось жизнедеятельное начало, порождённое силой жара и породившее всё остальное. Гимн о космическом жаре (X 190) предлагает несколько иную версию: «Закон и истины родились из воспламенившегося жара… Отсюда — волнующийся океан. Из волнующегося океана родился год, распределяющий дни и ночи…». В «Ригведе» не раз говорится о порождающей силе Океана (он — «многородный», он ревёт при своём первом распространении, порождая творения, он — носитель богатств), о его тысячах потоков, текущих из глубины, о том, что Океан — супруг рек. Сам Варуна олицетворяет космический Океан, образующий рамку космоса, отделяющую его от хаоса. Варуна связан и с разрушительной и как бы бесконтрольной силой вод мирового Океана., и с плодоносящими водами, несущими людям богатство.
Древнегреческие представления об Океане фиксируют типологически более продвинутый этап, когда мифологизированный образ Океана становится объектом «преднаучных» исследований и натурфилософских спекуляций. Океан у греков — это прежде всего величайшая мировая река (Hom. Il. XIV 245), окружающая землю и море, дающая начало рекам, источникам, морским течениям (XXI 196), приют солнца, луны и звёзд, которые из Океана восходят и в него же заходят (VII 422; VIII 485). Река Океан соприкасается с морем, но не смешивается с ним. Если у Гомера Океан безначален, то у Гесиода речь идёт о «ключах океанских», у которых был рождён конь Пегас, получивший от них и своё имя (Hes. Theog. 282). У Гомера и Гесиода Океан — живое существо, прародитель всех богов и титанов (Hom. Il. XIV 201, 246), но и у Океана есть родители. По Гесиоду, Океан — сын старейших из титанов Урана и Геи. Боги почитают Океана как престарелого родителя, заботятся о нём, хотя Океан живёт в уединении. У Геродота содержится критика мифологической концепции Океана как поэтического изобретения (Herodot. II, 23, ср. также IV 8, 36 и др.). Еврипид называет Океан морем (Eur. Orest. 1376). С этого времени утверждается тенденция к различению большого внешнего моря — Океана и внутренних морей. Позже и Океан начинает члениться на части (Эфиопский, Эритрейский, Галльский, Германский, Гиперборейский Океан и т. п.). Тем не менее и в средние века Океан известен главным образом со своей мифологизированной стороны — гипертрофированные размеры и опасности, чудовища, кромешная тьма и т. п. В эпоху Великих географических открытий, начавшуюся с 15 в., постепенно складывается особый вариант «океанической» (морской) мифологии, прежде всего среди мореплавателей, которая строится на синтезе богатого арсенала мотивов, связанных с опасностью Океана, и новых мотивов, отражающих приобретённый опыт морских путешествий (невиданные страны, заколдованные острова, ни на что не похожие люди, сказочные сокровища, таинственные корабли без экипажа, с покойниками, наподобие «Летучего Голландца» и т. д.). Романтическая традиция развивает главным образом два круга тем, связанных с Океаном и его водами: человек и море [в плане антитезы с постепенно вырисовывающейся идеей родства в свободе, ср. разработку этой темы у И. В. Гёте, Г. Гейне, Дж. Байрона, П. Шелли, Дж. Китса, В. Гюго, Ш. Бодлера, В. А. Жуковского, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Ф. И. Тютчева и др. (существенно, что море здесь полностью отождествляется с Океаном)] и вода как первородная космическая творящая стихия [ср. о воде как о стихии слияния, сладострастия у Новалиса («Ученики в Саисе»), тему воды во второй части «Фауста» Гёте или мифологему воды и огня там же, а позже у Р. Вагнера].
Во многих отношениях сходные архаические и романтические представления об Океане, как рамкой, охватывают эпоху, когда демифологизирующийся образ Океана превращается в элемент полумифологизированного пространства, выделяя при этом из себя многочисленные персонифицированные образы Океана или моря (ср. Посейдон, Нерей, нереиды и среди них мать Ахилла Фетида, Амфитрита, Понт, Форкис, Тавмант, Тритон, Афродита Понтия и т. п. у древних греков; Маруты у древних индийцев и т. п.). С этими персонифицированными образами моря (или Океана) связано большое число сюжетов. См. также Вода, Река.
Лит.: Gaerte W., Kosmische Vorstellungen im Bilde prдhistorischer Zeit. Erdberg, Himmelsberg, Erdnabel und Weltstrцme, «Anthropos», 1914, Bd 9, S. 956-79; Kayser O., Die mythische Bedeutung des Meeres in Дgypten, Ugarit und Israel, B., 1959 (Beihefte zur Zeitschrift fьr die Alttestamentliche Wissenschaft, v. 78); Leach M., The beginning: creation myths around the world, N. Y., 1956; Long Ch. H., Alpha: the myths of Creation, N. Y., 1963; Schier K., Das Erdschцpfung aus dem Urmeer und die Kosmogonie der Vцlospб, в сб.: Mдrchen, Mythos, Dichtung, Mьnch., 1963; Warren W. F., The earliest cosmologies, N. Y., 1909; Jobes G., Dictionary of mythology, folklore and symbols, pt. 2, N. Y., 1962.